Из телевизора в Telegram. Как три года запрета кремлевской пропаганды в ЕС сказались на русскоязычной аудитории

Латвия: блокировка каналов и снижение рейтинга пророссийских партий

На фоне полномасштабного вторжения в Украину страны Балтии, имеющие общую границу с Россией, подошли к вопросу борьбы с российской пропагандой особенно серьезно. Их усилия не остались без результатов: в Латвии сильно проседает рейтинг пророссийски настроенных партий, латвийцы активно оказывают поддержку Украине — жертвуют деньги, проводят благотворительные акции и продолжают принимать беженцев, спасающихся от войны. По данным соцопросов, 78% населения Латвии поддерживают поставки вооружений Киеву, а 63,7% считают, что, помогая Украине, защищают свою страну от возможного российского вторжения.

Полностью изменилось здесь и восприятие России как государства: по данным центра изучения общественного мнения SKDS, в 2021 году России симпатизировали 48% жителей Латвии, а год спустя такое отношение выразили только 20% опрошенных. Замеры общественного мнения центром Berg research показывают, что две трети жителей Латвии настроены негативно по отношению к России.

Число тех, кто готов поддерживать Украину до тех пор, пока та не победит Россию, увеличилось с 57,7% в 2023 году до 61,7% в 2024-м, а в ответственности России за развязанную войну не сомневается 66% населения. Более того, почти половина жителей Латвии (48,2%) готовы терпеть рост цен, чтобы остановить российское вторжение.

Конечно, определяющим фактором в изменении настроений латвийского общества стала война сама по себе. Однако, по словам экспертов, ограничение доступа к российским телеканалам и активная борьба с дезинформацией тоже сыграли свою роль. Причем эту борьбу начали вести еще до полномасштабного вторжения. Трансляцию некоторых российских каналов латвийские власти приостанавливали со времен аннексии Крыма. Такие ограничения действовали от нескольких месяцев до года и чаще всего касались продуктов ВГТРК — например, «России — РТР», где, по заключению Национального совета по электронным СМИ (NEPLP), распространялась «предвзятая информация о событиях в Украине», а также звучали «призывы к разжиганию войны и ненависти». При этом Первый балтийский канал за аналогичную риторику подвергался лишь штрафу, хотя позднее у него все же отозвали лицензию — за нарушение закона об электронных СМИ, в частности за распространение фейков о COVID-19.

Власти страны не хотели нарушать демократические принципы свободы слова, и полный отказ в приеме российских программ казался слишком радикальным решением. Сошлись на меньшем: тщательно мониторить ретранслируемые программы на предмет hate speech, а потом исключать их из эфира в случае нарушений. С 2014 года антиукраинской пропаганды и дезинформации в эфирах той же «России – РТР» было так много, что, когда заканчивалось одно ограничение, наступала очередь следующего.

Власти Латвии ожидали, что частые блокировки отвернут аудиторию от российского телевидения, но люди лишь переключались с одного канала на другой, говорит латвийский политолог и генеральный секретарь Латвийской трансатлантической организации Сигита Струберга. По ее словам, оптимизм многих политиков в отношении свободы медиа и их убежденность в том, что люди давно стали критически относиться к российским новостям, не были оправданны.

К тому же значительная часть аудитории смотрела российские каналы не столько из-за новостных программ, сколько из-за развлекательных, поэтому была недовольна блокировками: «Существовало мнение, что эти программы более разнообразные, а фильмы — более качественные, и такая позиция была не только у русскоговорящего населения, но и у латышскоговорящей аудитории, которая в большом объеме потребляла контент, создаваемый кремлевскими каналами».

Струберга также напоминает, что после распада СССР русскоязычные жители Латвии подверглись психологической травме — в один момент они осознали, что живут в стране с единственным государственным языком, причем этот язык не тот, которым они владеют:

«Одни не смогли получить гражданство, другие не захотели его получать и стали больше отождествлять себя с Россией. При этом многие из них даже никогда не были в России, но потребляли кремлевский контент, верили ему. Некоторые до сих пор продолжают верить не тому, что происходит на улице, а тому, как это рассказывается на Первом или „России 1“».

Примечательно, что на момент блокировки 80 российских каналов, доступных на территории Латвии, оказалось, что 44% жителей страны черпали информацию из подконтрольных России СМИ (среди неграждан этот показатель достиг 70%), а 8% из них (в среде меньшинств — 14%) стали искать способы продолжить смотреть заблокированные источники сразу после запрета вещания. Например, при помощи VPN, IPTV, спутниковых антенн и различных приложений.

Однако, несмотря на это, уже тогда 60% жителей страны заявили, что война в Украине усиливает напряженность между латышами и россиянами. Как отмечает латвийский политолог Кристиан Розенвалдс, российские каналы вещали преимущественно для той части населения, которая жила с идеей «русского мира» и искала подтверждения этой концепции. Впрочем, уже в ноябре 2023 года лишь 4% опрошенных центром Berg research заявили, что продолжают смотреть российские каналы, а в 2024-м — только 6,9% отметили, что доверяют информации о войне в Украине, предоставляемой российскими государственными СМИ.

Сигита Струберга тоже отмечает положительные тенденции в русскоязычной среде:

«Это прослеживается по показателям опросов — когда спрашивают об отношении к войне, к НАТО, к России, к Западу. Есть небольшой прогресс, но в основном среди молодого поколения».

Литва: 14% потребляющих кремлевский контент вместо 48%

Литва тоже активно борется с распространением кремлевской пропаганды. В 2025 году году Департамент по делам национальных меньшинств страны решил сосредоточиться на повышении медиаграмотности. На финансирование проектов по информационной безопасности уже выделили 405 тысяч евро.

«Чем выше уровень медиаграмотности, тем сложнее манипулировать сознанием людей. Мы стремимся создать сообщество, устойчивое к внешнему информационному влиянию, и обеспечить национальным меньшинствам доступ к качественной информации», — заявила в интервью LRT руководитель отдела анализа политики в сфере национальных меньшинств Вайва Вежелите-Покладова.

Литовцы, как и латвийцы, активно жертвуют деньги на покупку беспилотников для Украины (в начале 2025 года жители Литвы провели акцию, в ходе которой собрали более 5 млн евро), передают пожарные машины, проводят митинги и шествия. В то же время отношение к России становится все хуже. Так, согласно данным Евробарометра, 94% литовцев одобряют предоставление гуманитарной помощи Украине, 78% — финансовой, а 76% высказались за поставку вооружений.

При этом 76,1% населения Литвы считают, что Россия представляет прямую угрозу странам Балтии (в 2024 году году этот показатель достигал 50%), а больше половины (56%) придерживаются мнения, что Литва должна всячески помогать Украине в ее борьбе с Россией. Спустя три года войны и ограничений в доступе к российскому телевидению 76% населения однозначно считают ответственной за начало войны в Украине российскую сторону.

По словам литовского политолога и специалиста в области изучения пропаганды Нериуса Малюкявичуса, отношение литовцев к России стало заметно ухудшаться еще с 2014 года, а после полномасштабной войны и решительных мер по противодействию дезинформации тенденция усилилась.

Согласно опросу 2023 года, после введения ограничений количество зрителей российских программ сократилось в два раза — с 48% до 24% (при этом лишь 12% респондентов считали информацию в них достоверной, в то время как 65% заявляли обратное, а в приграничных регионах — 61%). Сейчас, по данным социологов, лишь 14% населения продолжают потреблять кремлевский контент.

По словам Карины Урбанавичюте из независимой организации Debunk EU, которая занимается исследованием дезинформации, сложно отследить, какие именно программы на российском ТВ ищут люди:

«Это может быть „Ледниковый период“, а могут быть „Вести недели“. Но в то же время после начала войны даже развлекательные передачи на российских каналах стали содержать в себе элементы военной пропаганды. Эта „изюминка“ теперь будет встречаться везде — даже в „Поле чудес“, если хорошо поискать».

Как заметил глава Центра исследований коммуникационных влияний и пропаганды Виктор Денисенко, особенно восприимчивыми к пропаганде остаются 5–10% населения Литвы. При этом национальные меньшинства подвержены российскому влиянию не больше других.

Но прежде чем прийти к такому результату, Литве пришлось долго бороться с настроениями общества. Литовские власти вводили запреты на ретрансляцию российских программ с 2014 года, и одобряли это далеко не все. И те, кто смотрел российские каналы из-за условных Симоньян и Киселева, и те, кто предпочитал развлекательные передачи и сериалы, воспринимали это как ограничение свободы слова.

По словам Карины Урбанавичюте, приостановка ретрансляции российских программ использовалась многими как предлог, чтобы заявить, что Литва перестает быть демократическим государством:

«Такая позиция была не только среди русских, но и среди литовцев, которые скучают по СССР. Это посыл всех, кто чувствовал близость к так называемому русскому миру».

Помимо телевидения, пропагандисты активно используют соцсети. В мае 2022 года LRT вместе с Debunk EU выявили более 100 групп в Facebook, распространяющих кремлевскую пропаганду и дезинформацию о войне в Украине на русском и литовском языках. Одни из этих групп прославляют Путина и ненавидят НАТО, другие распространяют теории заговора, третьи привлекают пользователей в пророссийские группировки, четвертые транслируют нарративы Кремля. При этом блокировка не помогает: группы в Facebook и на YouTube, где на литовском языке пересказывают те же самые нарративы, что можно услышать и у Киселева, множатся за счет собственных клонов.

В связи с этим важно надеяться не только на санкции, говорит Урбанавичюте:

«Мы в Debunk EU много инвестируем в индексацию и просвещение школьников, а также людей старшего возраста — чтобы не только закрыть доступ к просачивавшейся информации, но и научить критически оценивать то, что они слышат. Необходимо сделать все и с нашей стороны, и со стороны властей, чтобы осталось как можно меньше дырок, где бы путинские нарративы могли разместиться».

Эстония: доверие к прокремлевским СМИ падает

По данным последней переписи населения, этнические русские составляют около 24% населения Эстонии, а по-русски говорят еще больше — 39%. Русская община в стране — это благодатная почва для работы российской пропаганды, с которой эстонские власти пытаются бороться так же активно, как и другие страны Балтии. Эстония сразу взяла курс на продвижение медиаграмотности, ее жители продолжают жертвовать деньги Украине (правда, после скандала с благотворительной организацией «Слава Украине» финансовая помощь стала заметно снижаться) и проводить акции в ее поддержку.

Согласно данным Евробарометра, 88% эстонцев одобряют предоставление гуманитарной помощи Украине, 56% — финансовой, 60% высказались за поставку вооружений Киеву. В ответственности России за развязывание войны в 2024 году не сомневались два из трех жителей Эстонии.

Другой опрос дает следующие данные: 84% жителей Эстонии осуждают военные действия России в Украине (среди эстонцев этот показатель достигает 96%, среди русскоязычных — 60%), 74% считают целесообразным оказание гуманитарной помощи (в среде меньшинств — 56%), а 72% поддерживает прием украинских беженцев. Хотя поначалу почти четверть русскоязычных в Эстонии считали агрессию России в Украине оправданной, а более 30% выступали против принятия беженцев, спасающихся от войны.

Но переход к таким настроениям произошел не сразу.

Эстонские власти запретили вещание части российских каналов на своей территории на следующий день после полномасштабного вторжения. Тогда русскоязычная аудитория отреагировала на это довольно негативно. Исходя из данных опроса, проведенного агентством Turu-uuringute AS в первые недели вторжения, 34% среди представителей национальных меньшинств доверяли в вопросе освещения войны в Украине кремлевским СМИ (среди эстонцев таковых оказалось только 3%). Уже через год войны, в феврале 2023-го, доверяющих осталось лишь 20%.

Власти Эстонии рассчитывали, что из-за блокировки аудитория российских СМИ переключится на русскоязычный местный канал ETV+ или на другие эстонские информационные ресурсы на русском языке, к примеру на Raadio 4, но эти ожидания были оправданы лишь отчасти.

Доля просмотров эстонского канала действительно увеличилась: в мае 2022 года она достигла рекордных 3,1%, но, по словам главного редактора канала Екатерины Таклаи, в первые недели войны в редакцию поступало много звонков, как от эстонцев, так и от русскоязычных. Первые сетовали, что канал слишком мягок в осуждении российского диктатора, а вторые, наоборот, не одобряли то, как о Путине говорили гости эфиров.

В октябре 2022 года новостную программу «Актуальная камера» (“Aktuaalne kaamera”) на ETV+ смотрели уже 52 тысячи человек, но при этом более 30% неэстонцев все еще не считали эстонские телеканалы самым важным источником информации, а 44% из них заявили то же самое об эстонских новостных порталах типа Delfi.ee.

Германия: Telegram-каналы вместо телеканалов

Германия всегда была целью информационных атак России. По словам политолога и директора Берлинского центра изучения Восточной Европы Дмитрия Стратиевского, Россия пыталась влиять на большое русскоязычное коммьюнити в стране через общественные организации и культурные центры:

«В Германии была огромная сеть как общественных, так и квазиобщественных организаций, которые были аффилированы с Кремлем. В числе таких организаций есть и детские сады, и школы, и курсы русского языка для детей, которые родились на территории Германии и родители которых — выходцы из постсоветского пространства — хотели, чтобы дети изучали русский язык. В этом нет ничего плохого, но российская сторона пыталась через эти каналы контролировать общественное мнение. Даже некоторые выходцы из постсоветского пространства, которые отрицательно относились к режиму Путина и к тому курсу, который проводила Москва, так или иначе попадали под орбиту влияния».

Не удавалось избежать воздействия пропаганды и коренным немцам, отмечает Стратиевский:

«В первую очередь дезинформация просачивалась к ним через Russia Today и Sputnik, которые очень профессионально работали на немецком рынке. Russia Today привлекала чуть ли не самых звездных модераторов известных немецких телеканалов. Не все соглашались работать на такую организацию, но некоторые работали, потому что гонорары были очень высокие».

Такая пропагандистская кампания имела свои плоды. По данным Центра мониторинга, анализа и стратегий (CeMAS), в 2022 году более 40% немцев считали, что «Путин борется с глобальной элитой, которая дергает за ниточки в фоновом режиме», а 19% согласились, что НАТО долго провоцировало Россию, вынудив вступить в войну.

С расширением санкций и продолжающимся периодом российской агрессии волна этих настроений стала меняться. Так, в 2023 году гуманитарную поддержку Украины одобряли 91% немцев, а финансовую — 73%. Еще 82% оказались готовы принимать беженцев, спасающихся от войны, а 61% выразили согласие на поставку вооружений Киеву. В 2024 году гуманитарную помощь одобрили 89%, финансовую — 70%, а военную — 60%.

«Отрицательные настроения появились даже в рядах тех немцев, которые искренне дружили с Россией. В отличие от пацифистов и антиамериканистов, автоматически не поддерживающих Украину, они нашли в себе силы обработать информацию и прийти к выводу, что та Россия, которая, по мнению многих, победила во Второй мировой войне, совершила акт агрессии», — объясняет Стратиевский.

Пророссийские акции и автопробеги, которые часто инициировали сторонники Путина в середине весны 2022 года, со временем прекратились либо трансформировались. «Если мы посмотрим на митинги Сары Вагенкнехт, которые формально пропагандируют мир в Европе, иногда на них можно заметить российские флаги. Бывшие участники пророссийских акций теперь устраивают не отдельные шествия, а встраиваются в общие немецкие акции, которые не носят оттенка, вступающего в конфликт с немецким законодательством, но общество не всегда видит в этом угрозу», — отмечает Стратиевский.

Желающие продолжить потреблять кремлевский контент в Германии несмотря на блокировки без особых проблем находят к нему доступ. Координатор Комитета Дени Дидро и бывший руководитель отдела Европейской аудиовизуальной обсерватории Андре Ланж отмечает, что аудитория российских каналов с введением санкций быстро разделилась — кто-то переключился на соцсети, а кто-то — на IPTV-платформы:

«Аудитория этих ресурсов сосредоточена в России и других русскоязычных странах — Беларуси, Украине, Казахстане, но Германия часто выступает четвертым или пятым рынком. Вероятно, потому, что там проживают три миллиона русских эмигрантов и еще около трех миллионов русскоязычных».

Есть целая сеть Telegram-каналов и чатов на немецком языке, транслирующих пропагандистскую риторику, — например, Uncut-News.ch, Schuberts Lagemeldung, Eva Herman Offiziell, Anti-Spiegel и многие другие.

Anti-Spiegel ведет пророссийский пропагандист и поклонник Путина Томас Рёпер, резко превратившийся в карателя всех «нацистов» в Украине после начала войны. Контент его канала соответствующий — одиозные заявления Медведева, репосты видео про «фашистов, продолжающих расстреливать пророссийское население Донбасса», статьи о возрождении нацизма в странах Балтии, «разоблачение» The New York Times, якобы замалчивающей нацистскую символику в Украине, а также атаки на немецкие СМИ: «Нападения нацистов с Украины показывают, кто правит в Киеве. Удивительно, как немецкие СМИ отвлекаются от этого и делают нацистов героями».

Но все же, как отмечает Стратиевский, открытых сторонников Путина, придерживающихся риторики подобных каналов, в Германии немного и все они довольно маргинальны. Даже ультраправая «Альтернатива для Германии» (АдГ), которая отказалась осудить российскую агрессию против Украины и активно выступила за возобновление поставок российского газа и отмену санкций, получает большой уровень поддержки не от сторонников пророссийской риторики, а от противников государственного курса, считает политолог:

«В сознании избирателей АдГ пророссийская риторика не вступает в противоречие с остальными пунктами — сложно представить среднестатистического немца, который, прочитав про восстановление отношений с Россией, скажет: „Нет, я за эту партию голосовать не буду“. В его мировоззрении все синхронно. Но здесь можно провести некую косвенную параллель: поскольку переход на другие энергоносители был для Германии очень болезненным, АдГ мастерски раздула эту ситуацию, вкладывая в сознание своего электората мысль, что экономическая ситуация в стране ухудшилась из-за разрыва отношений с Россией».

Другие же ультраправые партии, также поддерживающие политический курс Кремля, стали в Германии совершенно маргинальны и не имеют ни должной поддержки, ни влияния.